"Корабль "Данкирк"

Губернатор мог себе позволить отправить дочь в Англию на одном из линейных кораблей. При острове на службе таких состояло несколько - от четвертого до второго ранга. Но сэр Уоррингтон, видимо, осознавая свою ответственность перед вверенной ему территорией и важность пребывания военных линкоров в водах острова, предпочел устроить для мисс Эмилии плавание в отделанной ради такого случая пороскошней каюте «торговца». И Фостер, не раз наблюдавший как расцветали капризы знатных дам, попавших на корабли, поморщился, предвкушая проблемы. Леди, видимо, считали, что мужское корабельное сообщество, удостоенное столь редкой чести, предназначено именно для того, чтобы развлекать скучающих дам и выполнять их прихоти.
А потому, когда кэп «Данкирка» Шели Винтер сообщил, что владелец корабля – один из богатых торговых людей Нью-Провиденса, приказал взять на борт даму, Саша заметил в капитанской каюте еще несколько помрачневших лиц, но своего мнения высказывать не стал. Во-первых, понимал, что капитан недоволен не менее его, во-вторых, его мнения никто и не спрашивал: доктор на корабле человек нужный, но далеко не главный.

Поразмышляв над тем, что присутствие дамы и ее служанки налагает на него обязанности следить и за их здоровьем тоже, Саша внес дополнения в список снадобий, который вручил помощнику капитана Морстену. Тот, едва глянув на перечень латинских названий, созданный ровным почерком Фостера, сразу попытался всучить его обратно:
- Миледи явно прихватит с собой в багаже свои притирки и нюхательные соли! Не для чего тратиться на всякую ерунду!
Но привыкший к тому, что экономный Морстен, всегда стеной стоявший за каждый пенни, не слишком грамотен в медицинских терминах, Саша начинал осыпать его латинскими названиями, как картечью, заставляя отступить и замахать руками, как экзорцист на посланца ада.
- А если леди Уоррингтон одолеет морская болезнь и она, не получив вовремя dormientes pilulas* не сможет нормально питаться и к концу плавания morietur a defatigationem*?! Я доложу капитану, что вы не намерены доставить вверенную ему персону живой и здоровой!

Фостер, чувствуя, что победа уже в руках, принял самый суровый вид, явно намереваясь добить «врага», но Морстен, молчаливо признавая его правоту, уже прятал список в свою толстую книгу закупок продуктов для плавания. Довольный доктор вернулся к себе, надеясь, что плавание будет удачным – по крайней мере, если дамы начнут особо досаждать команде, всегда можно будет добавлять им в вино снотворное или успокоительное, чтобы хотя бы временно нейтрализовать вредоносное влияние.

И вот, когда несколько дней назад корабль отплыл к далеким английским берегам, доктор Фостер, принялся присматриваться к потенциальной пациентке, появлявшейся на палубе для прогулок на свежем морском воздухе.
________________________
dormientes pilulas (лат.) – снотворное помогает от укачивания, т.к. во сне не вырабатывается гистамин, являющийся причиной морской болезни.

morietur a defatigationem (лат.) – умрет от истощения
[nick]Саша Фостер[/nick][icon]http://images.vfl.ru/ii/1585908810/68acd7c0/30089003.jpg[/icon]

Отредактировано Саша Сэймур (24-04-2020 20:41:41)

Корабль «Данкирк»
До полудня погода манила посидеть на палубе, подставив лицо припекавшему солнцу и чуть веявшему легкому бризу. Но после того как склянки пробили три по три раза, оповещая, что время перевалило за двенадцать часов, ветер внезапно принялся усиливаться, надувая паруса. Кажется, штиль, утомивший и команду, и пассажирок, наконец, отступил, и парус ожил. Ткань захлопала как крылья огромных птиц, а потом, напрягшись, надулась, словно корабль выпятил грудь. Удобно расположившись в фордевинде, «Данкирк» быстро набрал скорость узлов пять-шесть и двинулся по курсу.
Саша, краем глаза заметивший служанку юной дочери губернатора – суровую матрону, чуть поклонился ей, отдавая дань уважения пусть не статусу, но полу и возрасту. За всю неделю плавания ему ни разу не довелось перекинуться даже парой слов ни с одной из женщин. Появлялись те не часто, да и повода для разговоров не предоставлялось – корабельный доктор был персоной полезной, но не столь важной, чтобы дочь губернатора удостоила бы его беседы без какой-либо причины. Впрочем, Фостер и сам не горел желанием стать объектом внимания столь важной леди – не то, чтобы он слыл скромником, но попусту не любил разводить разговоры даже с очаровательными молодыми особами.

Когда корабль резво побежал по волнам, доктор счел нужным вернуться к себе в каюту, которая была немного больше каюты обычно предназначавшейся для персонала – часть помещения занимали несколько сундуков, содержавших весь запас лекарственных средств, наличие которых могло спасти здоровье и даже жизнь команды.
Фостер, скинул сюртук и, закатав рукав рукава белой рубашки, открыл один из рундуков, прикрепленных к полу каюты, и, устроившись рядом, продолжил отложенное до поры до времени занятие: обновлять реестр оставшихся лекарств. Он извлекал на свет божий скляночки, читал на них надписи, пересчитывал количество и делал пометку в реестре – сколько микстур, настоек и таблеток осталось в наличии.[nick]Саша Фостер[/nick][icon]http://images.vfl.ru/ii/1585908810/68acd7c0/30089003.jpg[/icon]

Отредактировано Саша Сэймур (24-04-2020 20:42:00)

Корабль "Черный призрак"

Неровная походка стала крепче едва лишь у пирата появилась цель. Об этом он узнал, мельком глянул заметив как капитан прихорашивается, что он делал только перед делом. И раз в море пока не завелись бордели, а русалок ему ещё не довелось встречать, Луи мог с уверенностью поклясться, что и ему с ребятами найдется работёнка.
Едва спустившись вниз, канонир приподнял повязку: так он мог спокойно видеть в полумраке вторым глазом, пока первый только адаптируется. Матросы хоть и служили давно и исправно, все равно могли так быстро переключиться с палящего солнца на палубе к полумраку трюма. Поэтому повязки были обычным делом среди многих пиратов. Они втроём прошли к трюму, где взяли две бочки. Одну Бальфур приказал отнести к своим ребятам, а вторую - на палубу. На вопрос не мало ли для остальных, Луи ответил:
- Нутром чую, если не хотите спеть свою последнюю песнь за кружкой этого рома, то совет не напиваться раньше времени. Возьмёте ещё позже. Если думаете, что здесь можно выпить больше, можете вернуться после того, как отнесете бочонок наверх и помочь с пушками.
Больше ничего говорить не пришлось - пару мгновений и коллеги, пусть и не самые довольные, оставили его и его ребят в покое.
- Ну, ребят, выпьем немного за здоровье нашего доблестного капитана и первоклассную команду, - начал Луи. - Но сперва прочистите и перезарядите каждое орудие.
Голос пирата подразумевал отсутствие любых возражений, а почему немногочисленная пушечная команда принялась за дело. Они прочистили и проверили каждую пушку, проверили фитили, порох, снаряды и даже великодушно пожертвованную командиром Вороном бочку рома. Луи трудился вместе с ними, не брезгуя любой работой, которой занимались его матросы. И хоть они пили, это лишь слегка раззадоривало их интерес и жажду приключений.[nick]Луи Бальфур[/nick][status]канонир [/status][icon]https://i.imgur.com/jfCf8im.jpg[/icon]

Отредактировано Алекс Истгард (29-03-2020 20:51:28)

Корабль "Данкирк"

Каюта мистера Фостера

Мистер Гвенстоун не любил море. Волны, брызги соленой воды, ветер, то и дело норовящий сорвать шляпу с идеально уложенной прически. А корабли! Словно специально начинающие скрипеть всеми досками, именно тогда, когда человек пытается заснуть! Качка, шум, и постоянное мельтешение полуголых мужиков перед глазами…
Чарльз с трудом выдержал путь из Лондона на Нью-Провиденс, а теперь ему предстояло обратное путешествие.
Все перечисленное вынуждало мужчину пребывать в постоянном напряжении и добровольном заточении в каюте. Изредка он появлялся на палубе, в основном, чтобы обменяться прохладным вежливым приветствием с мисс Эмили, и выяснить у капитана, как все проходит, и долго ли еще ему мучаться от морской болезни.
Он уже было поверил, что путь до Англии окажется гладким и безопасным, как судьба повертела перед его носом грубым, плебейским кукишем.
Пираты?
Пираты…
Пираты!!!
Чарльз метался по каюте, слепо натыкаясь на мебель. Заламывая руки, и нервно прикусывая костяшки пальцев, он пытался справиться с паникой, и организовать беспорядочно скачущие в голове мысли хоть в какой-нибудь, удобоваримый логический и разумный поток.
”Что делать?! Пираты… Если они узнают о моей миссии, я труп! Хотя, я и так труп! Нет, нет…” - мужчина с отчаянием ущипнул себя за ляжку, и тихо взвыл от боли, быстро сморгнув набежавшие на глаза слезы, - ”Я должен взять себя в руки. Ларец…”
Взгляд мистера Гвенстоуна наткнулся на большой дорожный сундук, в потайном дне которого и был спрятан сундучок поменьше. Губернатор сживет его со свету, попади его сокровища в пиратские руки!
Он метнулся к багажу, поранил пальцы, нервно справляясь с секретным замком, и прижал ларец к груди. Мысли по-прежнему октазывались выстраиваться в цепочку, но ноги уже несли мужчину к каюте доктора.
- Мистер… Фостер! - Ввалившись почти спиной к молодому человеку, задыхающийся от спешки и паники адвокат перевел бегающий взгляд на доктора. - Вы… вы должны! - Под слоем дорогой пудры лицо Чарльза стало белее снега, которого он не видел уже несколько лет. - Умоляю! Прошу! - Как бы ни был взволнован и растерян юрист, он все же понимал, что молодой врач обладает бОльшим хладнокровием и выдержкой, и, в случае чего - а этот случай настанет, он был уверен - сможет защитить и себя, и поверенного губернатора. Мужчина схватил Фостера за рукав, потряс, оставляя едва заметные следы крови из пораненных пальцев. Беспрерывно облизывая тонкие губы, он сунул молодому человеку ларец: - Спрячьте, никто не должен найти его! Я знаю, Вы можете, у Вас есть… - Грохот пушечного выстрела топором палача ударил по нервам адвоката. Он тонко взвизгнул, присел, втянул голову в плечи и крепко стиснул болтающийся на шее шнурок: еще одна тайна губернатора, о которой никто не должен узнать! - Нюхательная соль… мне нужно… мне дурно…
Чарльз окончательно обессилел от неврного перенапряжения, и медленно сполз по стене каюты, белея уже и глазами.

Корабль "Данкирк"
За все три года службы на кораблях Его величества Фостер ни разу не попадал в подобные передряги. Бывало, что с палубы издалека видел полощущий на ветру черный флаг с черепом и скрещенными костями. Как-то раз даже за их кораблем гнался зловещий призрак пиратского судна, но вовремя появившийся боевой линкор заставил хищника уйти подальше, опасаясь мести. И вот, наверное, на этот раз судьба настигла. Хотя он тут же усомнился, что судьба, а не чье-то предательство или длинный язык!
Мелькнувшее в дверях его каюты платье Эмилии Уоррингтон, которую поспешно уводил один и офицеров, отвечавших за ее безопасность, навело доктора на эту мысль – простую, не требовавшую доказательств. В этих водах пираты редко задерживались – по данному маршруту торговцы ходили редко, скорей его выбирали военные корабли – они могли идти самыми короткими путями, не прерываясь на остановки у каждого острова, чтобы поторговать и докупить товар, хорошо расходящийся в Англии. Потому капитан и выбрал  маршрут, где вероятность встречи с неприятными типами под «Веселым Роджером» была намного меньше, чем обычно. А это значило, что пират, карауливший их, знал путь и, хуже всего, знал, что за груз везет торговец.
Дочь губернатора – леди, стоящая огромных денег, возможно, столько же, сколько стоил весь их корабль.

Проводив взглядом исчезнувшую Эмилию, Фостер собрался метнуться к своему оружию: сабле и пистолю, как был едва не сбит с  ног мужчиной, ворвавшимся в его каюту.
Господи! Саша даже не сразу вспомнил, кто это такой!
Кажется, его звали Гвенстоун и он был какой-то важной птицей на посылках у губернатора. Фостер отпрянул назад, стукнувшись спиной о стенку каюты. Посланец Уоррингтона явно был человеком не храброго десятка – он лепетал о чем-то, размахивал руками, умудрившись впихнуть Фостеру в руки небольшой, но довольно увесистый ларец. Будь момент не столь критичным, доктор бы, возможно, раскланялся, благодаря за доверие, но сейчас ему в голову лезли мысли о том, что с перепуга человек может так охотно расставаться только с тем, что таит для него опасность. Вряд ли он, простой корабельный доктор, мог успеть чем-то внушить уверенность, что сумеет отбить важную поклажу. А спрятать? Да куда ж его было деть в узком пространстве каюты, где и двоим тесно?!
- Мистер Гвенстоун… - Саша срочно попытался разубедить настойчивого джентльмена, но не успел, когда тот, прямо под грохот пушечного ядра видимо разнесшего в щепки часть палубы, завалился поперек двери. – Черт бы вас!!! Поднимайтесь! Надо выходить наверх, пока нас не завалило прямо здесь!

Сунувшись в свой рундук за солями, он, чтобы избавиться от вещицы, которую так и сжимал в одной руке, запихнул ее в одну из потайных секций, где держал несколько склянок с ядовитыми веществами, которые в малых дозах могли вылечить, а в больших – убить. Это отделение было не видно досужему взгляду, если не знать, что одна из досок рундука при нажиме на определенное месте, благодаря встроенной пружине, отбрасывает дверцу, распахивая нутро.
Захлопнув ларец там, Фостер, сунул нюхательную соль Гвенстоуну под нос, тряся того, как грушу и жестко шлепая по щекам:
- Встать, труба зовет!!!

Грохот над головой увенчался жутким скрежетом, давшим понять, что грот-мачта, видимо, сбита и теперь уже корабль никуда не уплывет – вряд ли абордаж будет долгим. Слишком мала была команда офицеров, а простые моряки не станут оказывать упорное сопротивление, рассчитывая, что пираты заберут поживу и оставят их дрейфовать по морю.

Наконец Фостер отпихнул от двери заворочавшегося Гвенстоуна и, прихватив саблю и докторский сундучок с бинтами и корпией, пробрался наверх. С одной стороны в нем рвался наружу бывший чемпион университета по фехтованию, а с другой он понимал, что этот бой – яростное месиво, где не выжить никому, сколь умело не дерись. Тут никто не станет соблюдать правил или биться один на один. Могут запросто пырнуть со спины или издалека швырнуть в тебя ножом.
Его участь – разве что успевать оказывать помощь раненым из команды или пассажиров. И он принялся за дело – едва сунувшись на палубу и обнаруживая одного из моряков, завывавшего от боли – прижав окровавленную правую руку и баюкая ее, как дитя, тот растеряно смотрел на валявшиеся неподалеку пальцы, оторванные пулей.
[nick]Саша Фостер[/nick][icon]http://images.vfl.ru/ii/1585908810/68acd7c0/30089003.jpg[/icon]

Отредактировано Саша Сэймур (09-04-2020 17:02:23)

Корабль "Данкирк"

Грохот, треск ломающейся древесины, оглушающий плеск за бортом, крики и ругань. Чем страшнее были звуки, тем неистовее молилась Софи, сцепив пальцы в замок и зажмурив глаза. Эмилия же давно бросила это занятие. Кажется, бог их оставил, отдав в руки морским разбойникам. Кто-то пробежал мимо их каюты, громко бухая тяжёлыми сапогами. Осторожно приблизившись к двери, Эмилия приоткрыла её на ширину ладони. Крики и шум сразу же стали громче.
- Что вы делаете? – Софи подбежала и захлопнула дверь. – Вам же сказали не выходить.
- Я и не собиралась, - девушка досадливо поморщилась. – Я лишь хотела понять, насколько всё плохо.
- Всё очень плохо, госпожа. Очень-очень плохо, - гувернантка принялась заламывать руки. – Корабль потопят. Или же пираты захватят его, и тогда нас убьют. Или ещё чего хуже…
- Хватит! – Эмилия топнула ножкой. – Они не посмеют причинить мне вред. И тебе тоже.
Девушка снова прильнула к двери и стала прислушиваться. От внезапного удара, сотрясшего корабль, она не устояла на ногах и совсем не изящно шлёпнулась на свою пятую точку. Служанка тут же спохватилась и принялась поднимать свою незадачливую госпожу.
- Что это было? – Эмилия явно была потрясена силой удара и не сразу сообразила, что именно произошло, а когда наконец поняла, чуть снова не осела на дощатый пол. – Это что, абордаж?
- Да, это абордаж, - лицо Софи сделалось белее снега.
Служанка обвела отсутствующим взглядом каюту и безвольно опустилась на койку, видимо, окончательно смирившись со своей незавидной судьбой.
- Упаси, господь, наши души, - тихо бормотала гувернантка.
Эмилия и сама готова была разрыдаться от страха и отчаяния. Долгожданный путь домой превратился в настоящий ад. Увидит ли она когда-нибудь Англию, своих родных и друзей? Переживёт ли эту встречу с пиратами? Девушке хотелось зажать уши, чтобы не слышать предсмертных воплей, криков раненых, грязной ругани – всех тех звуков, которые являлись типичными спутниками яростных схваток. Вместо этого девушка принялась лихорадочно соображать. Взгляд её упал на стол, и мысль тут же пришла в голову.
- Помоги мне, - Эмилия принялась двигать стол, оказавшийся вдруг очень тяжёлым, к двери.
- Вы же так надорвётесь! – Софи тут же спохватилась, и вместе им удалось заблокировать вход в каюту столом. Если пираты и сунутся сюда, то им придётся попотеть, чтобы оказаться внутри их крепости.
Эмилия и Софи так и стояли, в страхе прижимаясь друг к другу, уставившись на дверь, словно вот-вот она распахнётся и перед ними предстанет сам дьявол.
[nick]Эмилия Уоррингтон[/nick][status]дочь губернатора[/status][icon]https://i.ibb.co/2378nhD/big-startfilmru1347369.jpg[/icon][sign]    [/sign]

Как можно быть спокойным, когда корабль берут на абордаж пираты?! Легко, главное, чтобы ты был одним из этих самых пиратов, а там не важно чей корабль брать на абордаж: свой, чужой, приятеля, который задолжал денег, или какой-нибудь девки в порту или монастыре - тут все одно. Они все пищат, визжат, царапаются, а потом сдаются. Главное не робеть первые несколько раз, а дальше как по накатанной. И, хоть ученому уму высокопочтенного джентльмена Луи не составляло труда выучить подобные низменные науки, свое свободное от натирания гладкоствольных орудий, спускания денег за игрой в карты или выпивкой и развлечением с дамами, время голландец предпочитал проводить в трюме.
Он не был из тех благородных персон, что горели огнем отдать свою никчемную жизнь за гроши, что какая-нибудь бабка жена жирнющего ростовщика прятала в складках того, что называла телом. Отнять настоящее золото - одно дело, похитить древнюю реликвию или не очень древнюю женщину сердца, хотя до такой мелочи Луи бы вряд ли опустился. Но абордаж с каким-то маленьким барком, который едва ли выглядел похожим на везущий ценный груз корабль. Чушь да и только.
Тем не менее, пират был на палубе еще до того как пушки, из которых он стрелял по вражеской палубе, успели остыть. На это было две веских причины: в его карманах нечему было звенеть с прошлой ночи и команда пиратского корабля на самом деле была гораздо меньше чем ей следовало. Так уж вышло, многих они потеряли в последних приключениях и сейчас как никогда нуждались в каждом бойце.

Едва ступив на палубу того, что еще час назад могло спокойно плыть, Луи лениво достал саблю и повертел ей в руке. Еще пару секунд назад он чуть было не ответил на капитанское "Сейчас поцелуемся" своим "Поцелуй меня в зад", но вовремя осекся. С капитаном так шутить нельзя, но как к чертовой матери можно целоваться кораблями?
Свои эмоции Бальфур постарался переложить в полезное русло, а потом достал второй рукой из-за пазухи пистолет, взвел курок  и пальнул промеж глаз какому-то из английских офицеров отдававших приказы. Тот мгновенно упал, от чего на сердце пирата стало гораздо теплее, а минутная обида испарилась.
Как фехтовальщик он всегда подавал надежды, но природная лень сперва юноши, а потом мужчины, попортила уйму крови его преподавателям, а потом соперникам. Он не играл по правилам, не тратил время на красивые удары, не играл с мечом, если целью этой игры не было отвлечение противника. Луи дрался ради победы, а потому его резня была точной, методичной и действенной. Один за другим на палубу упали несколько тел, раненных среди них не было - только мертвые. Дальше нужды драться не было как таковой - эти недоделанные вояки начали пятиться, бросать оружие и просить о пощаде.
- И это подданные ее Величества? - с сожалением спросил Луи Бальфур. В бою он потерял свою косуху, а кто-то из солдат одарил его рубаху отличным вырезом, от чего та развевалась на морском ветру. Хорошо хоть последние штаны не изодрали, псы, а то пришлось бы прогуливать свой тощий зад перед сворой моряков в одних лишь панталонах до конца плавания. Не очень забавная перспектива.

Стоило битве закончиться, как начались другие проблемы. Капитану-то что. Он победил, ему можно разговаривать с интересными персонами. Луи же должен с другими обыскивать корабль.
- Хорошо, но, если найду золото, оставлю себе, Капитан, - пошутил он в ответ на приказ обыскать трюм.
Взяв часть матросов, канонир пошел вниз. Там они, подгоняемые криками квартирмейстера о том, что надвигается буря, стали рыскать по кораблю.
- Чушь собачья, нет там никакой бури, - успокаивал моряков канонир. - Ищите лучше, здесь должно быть богатство, Ворон так сказал.
Но сколько бы пираты не тратили время, за исключением провизии, снарядов, пороха и одного вельможи, выглядевшего словно он нагадил в штаны, им ничего не удалось найти.
Ну и запертую дверь, на которую голландцу и команде пришлось потратить не меньше получаса, чтобы вытащить оттуда величайшее сокровище Джорджа Рассела Уоррингтона - его дочку.
- Еще бы знать, кто это, - подумал Луи слушая причитания служанки, которую пытались скрутить и повести следом за своей хозяйкой, но та до последнего возмущалась и сопротивлялась, пока не получила бутылкой по голове.

Настроение явно поубавилось. Не только потому, что богатств как таковых найдено не было. Корабль явно вез каких-то важных персон, а значит за них можно было где-нибудь получить немного золотых, в край с девками всегда можно повеселиться, а вельможе вспороть брюхо или пустить гулять по доске. На самом деле настроение портила еще и непогода.
Пришедшая из-за горизонта легкая темно-синяя полоса уже не казалась такой легкой, когда она начала стремительно закрывать четверть неба. Ветер, еще недавно игриво развевавший волосы прекраснейших из мужчин, уже не двояко намекал, что возможно захочет полакомить Посейдона неловкими зеваками, упустившими момент вовремя покинуть место действия надвигающегося шторма.
Сомнения в том, что шторм вот вот грянет могли оставаться разве что у дураков, но таких море долго у себя не держало.
Остальные же могли себе довольно четко представить как сильно волна качает корабль из стороны в сторону, как она разбивается о борта и поднимается все выше и выше с каждым ударом. Еще немного и она будет накрывать собой палубу, смывая все, что не закреплено, и всех, кто не привязан. Моряки и не заметят, как солнце закроют тучи, а в лицо хлынет то ли дождь, то ли море. Начнется настоящая битва, не с этими сопляками англичанами, а с самым главным врагом - стихией.
Луи Бальфур как раз выходил на палубу с женщинами, когда его взгляду предстало соответствующая картина.
- Капитан, в трюмах ничего ценного. Мы бы проверили еще раз, но скоро будет шторм, - сказал он Ворону, который и без канонира прекрасно знал, насколько гадкое приключение им уготовано.

Голландец же старался думать о хорошем. Матросам уж точно не придется драить палубу, море само этим займется.

[nick]Луи Бальфур[/nick][status]канонир [/status][icon]https://i.imgur.com/CBfTJ1c.jpg[/icon]

Отредактировано Алекс Истгард (13-04-2020 09:07:02)

Фостер не мог бы сейчас признаться даже самому себе, что именно двигало им, когда он во время нападения на корабль принялся помогать раненым – врачебный долг или желание отстраниться от ужасов бойни? Ведь даже помогая, он предполагал, что пираты могут добить раненых или возьмут тех в плен, где мало кто выживет. А если выживут – не окажется ли этот плен гораздо хуже смерти от раны? Но голова отказывалась анализировать, и руки делали то, чему учились, что умели лучше всего прочего. И еще – работа помогала самому Саше не думать о том, что ему просто-напросто могут в любой момент снести голову с плеч. И когда холодная сталь чужого клинка вдруг коснулась кожи его шеи, он даже не зажмурился, а просто продолжил бинтовать раненого матроса, пока толчок ногой не свалил его на палубу, качавшуюся от резких ударов волн, и сильные руки рывком не вздернули его вверх, ставя перед человеком с повязкой на одном глазу.

Молодое лицо, с резкими, заострившимися от жесткой гримасы чертами. Фостер точно онемевший глядел на него несколько секунд, пока от следующего толчка его не шатнуло в сторону, туда, куда пираты сгоняли тех, кого брали в плен. Потерянно озираясь, молодой доктор стоял, оглушенный выстрелами, воплями боли и радости – орали все: нападающие – от жестокой радости победы; побежденные – от отчаяния и предчувствия смерти.
Корабль все больше раскачивало и пираты, понимая опасность нахождения двух кораблей рядом в бурю, заметались, рыская в поисках добычи, которую можно было без усилий забрать в свои трюмы.
Саша увидел, как один из нападавших, спешивших перетащить захваченное добро на свой корабль, вскинул на плечо его рундучок, наполненный лекарственными средствами. Фостер едва не дернулся вперед, чтобы попросить вернуть ему его единственное богатство, но его грубо двинули под дых и он задохнулся, сгибаясь и утыкаясь головой в плечо кому-то из пленников. Только разогнувшись через несколько секунд, он понял, что рядом с ним мистер Гвенстоун, тоже едва стоящий на ногах, а на его плече красовались теперь кровавые отпечатки – сашины ладони были покрыты кровью раненых...
И только когда их стали почти перекидывать на соседний корабль с полыхавшим на ветру черным флагом, он увидел бледную как смерть Эмили Уоррингтон и ее едва державшуюся на ногах служанку. Оставалось лишь надеяться на то, что у капитана пиратов хватит мозгов не трогать девицу, запросив за нее выкуп, а иначе ее ждала страшная участь. Намного страшней судьбы прочих пленных.

Палуба накренилась, и Фостер почти скатился по небольшой лестнице в пахнувший затхлостью трюм.
- Двигайтесь быстрей, чертовы задницы!!! – орал чей-то голос, хриплый, точно у попугая, для убедительности сдабривая окрики тычками. Пленники, поеживаясь и боясь оступиться, понуро спускались друг за другом, натыкаясь на спины впереди идущих.
Фостер успел помочь идущему рядом молодому офицеру Барнби, ногу которого он перевязал еще на «Данкирке». Брюки раненого были в крови и выглядели так, словно его окатили из ведра, полного крови.
- Опирайтесь на меня, лейтенант. Если вы упадете, те, кто позади, попадают на вас. – Саша подставил плечо, давая упор молодому человеку, которого провел вглубь трюма, ища место, чтобы прочие не могли бы его потревожить.
Оставив Барнби на каком-то пуке подгнившей соломы, он поспешно вернулся к лестнице, принимая людей и подыскивая им места, стараясь расположить раненых рядом, чтобы устроиться возле них и успеть хоть как-то помочь, если кому-то станет плохо. Хотя он с трудом представлял, что сможет сделать, не имея ничего из своего арсенала. Вот если бы можно было выпросить рундук у пирата в бордовых шароварах до того, как тот поймет, что добыча не стоит ни гроша, и не выкинет все за борт или не примется хлебать спиртовые настойки вместо рома.

Но Фостеру не удалось надолго задержаться в трюме – уже через час в люк открылся и сиплый голос – видимо связки были хронически сорваны от необходимости перекрикивать шторма и ветры – заорал:
- Где там был докторишка?!! Быстро тащись сюда!!!
Саша замер, точно дичь, понимающая, что хищник уже приметил ее, но отборные маты и угрозы спуститься и всех выпотрошить, если он не появится через минуту, заставили Фостера стиснуть зубы и, переступая через чужие ноги, в трюмной полутьме пробраться к зиявшей вверху квадратной дыре люка.
- Я - доктор Фостер. Чего вы хотели? – он старался говорить ровным голосом, не выдавая внутреннюю дрожь.
- Пошевеливайся. Тебя – к капитану!
[nick]Саша Фостер[/nick][icon]http://images.vfl.ru/ii/1585908810/68acd7c0/30089003.jpg[/icon]

Отредактировано Саша Сэймур (25-04-2020 07:02:50)

Бальфур, хоть и заметно разочарованный отсутствию сокровищ на взятом на абордаж корабле, времени даром не терял. Его походка стала ровнее как если бы он не пил днём или палубу не качало от шторма. Известный трюк среди пиратов, пробывших на море гораздо больше чем на суше, когда лёгкая раскачистая походка слегка резонирует с покачиванием корабля на волнах. Хотя таким здесь можно было удивить разве что сухопутных крыс.
Спустившись вниз, Луи первым делом проследил, чтобы всех пленников до последнего посадили в отдельную каюту, стенки которой представляла решетка из кованых металлических прутьев - достоянием, оставшееся от прошлого капитана, тот не видел ничего плохого в работорговле и даже часто устраивал показательный разжалования матросов в рабы. Чаще это действительно были не лучшие ребята, но, иногда, Луи зажмурился от нахлынувших воспоминаний, этот ублюдок был готов морить рабов голодом только затем, чтобы потом сдавать своих же матросов за недостачу.
- Вот же ублюдок, Джек - в сердцах бросил Луи, вспомнив один из своих последних дней на прежней службе. Время от времени, особенно в тяжёлые дни или при употреблении дрянного пойла, худшие воспоминания возвращались и портили настроение ещё сильнее. - Ничего, Ворон не такой.
Мысли о Вороне были к месту.
Ворон использовал клетку для хранения провизии, остатки которой быстро рассовали на средней палубе, когда появилась необходимость где-то держать пленников. К незначительным припасам пираты добавили провиант захваченного корабля. Не та теснота, на которую рассчитывал голландец с ветром в карманах.
- Эй Вы, пошевеливайтесь! - заорал канонир матросам, едва клетка закрылась. - Здесь вам не карнавал! У нас полно работы!
Мужчина выбрал двух раненных матросов следить за пленными, часть отправил помогать на палубу, а остальных запряг у себя.
- Откатить пушки! Задраить все щели! Приготовиться к тряске!
Матросы послушно бросились исполнять приказ, но капитан услужливо подставил бок под волну. Корабль сильно накренился, целый ряд пушек откатило назад. Хорошо, они были привязаны к бортам канатами, а то они могли попортить порох, снаряды, припасы, устроить взрыв или добавить веса для крена.
- Закрепить пушки. - Луи даже не успел выругаться на матросов, бросивших пушки на другом борту, как только корабль начал давать крен, как ребята начали подкладывать клинья под откатившиеся пушки. И как раз вовремя. Корабль, наконец, справившись с креном, начал идти в другую сторону, что сыграло морякам только на руку. Ещё минут пять и все работы были закончены.
- Следить за всем! И приберитесь здесь! Если от воды у меня отсыреет порох или пропадут продукты, я вас сам ими кормить начну! - воскликнул канонир и отправился проверять верхнюю палубу. Там все было идеально. По его части - точно. Команды многократно повторялись, чтобы все люди могли знать, что делать. Поэтому особой нужды в Луи наверху не возникало. По остальным вопросам он не особо разбирался, но для этого были другие люди, которых выбрал Ворон. А раз Ворон им доверял, то и у Луи не было смысла их подозревать.
Голландец поднялся на палубу как раз, чтобы увидеть как Ворон первоклассно спас их всех от неминуемой смерти. На лице Луи появилась улыбка восхищения, точно у отца смотрящего на своего  ребенка, который впервые пошел. Но улыбка оказалось непродолжительной.
- Луи, - позвал присевший у штурвала капитан.
- Уи? - привычно на французском ответил голландец и подсел к своему лучшему другу. Разговор был короткий, но максимально информативный. Ворон при всей своей нелюбви к проявлению слабостей был ранен и нуждался во враче. Но даже в таком состоянии не мог бросить команду и стоял до последнего. Его было за что уважать.
Луи помог встать капитану, а затем переглянулся с Фэйдом.
- У меня здесь все под контролем, крыса, - грозно сказал квартирмейстер, встав за штурвал. - Неужто тебя укачало и ты решил подняться подышать свежим воздухом? Займись-ка поручением кэпа, пока я тебя на корм рыбам не пустил!
На палубе раздались смешки. Офицеры шутили, значит можно было работать дальше.
Луи поддержал общий дух улыбкой и с прытью рыси сиганул вниз, попутно выхватив из рук у одного из пиратов докторский саквояж:
- Отдай, а то выпьешь что-нибудь, дурак, а потом будем неделями палубу от тебя драить.
Внизу, он подошёл к клетке и заорал:
— Где там был докторишка?!! Быстро тащись сюда!!!
На свет вышел какой-то долговязый детина, явно из важных. В другой ситуации Луи бы обязательно воспользовался шансом поглумиться, но не сейчас. Сейчас он думал о собственной ответственности за жизнь и здоровье капитана.
— Пошевеливайся. Тебя — к капитану! - только и сказал Луи.
Тут, пленники решили устроить переполох. Точнее, девушка-заложница решила, что настало ее время говорить.
Мсье Бальфур даже оголил шпагу и приставил к боку доктора, чтобы тот ненароком не решил что-нибудь выкинуть. Охранники напряглись.
- Мадемуазель, Эмили, - ответил офицер, стараясь держаться максимально официально. Ему не хотелось получить от Ворона за неподобающее отношение к ВИП-персонам. - При всем уважении, но всему свое время. Сейчас нас интересует только врач, а Вам я рекомендую немного подождать. Не беспокойтесь, я доложу капитану, что вы дочь губернатора острова Нью-Провиденс. А ты, пошевеливайся.
Последнее предложение было адресовано врачу. Слегка ударив того о бок не острым краем шпаги, Бальфур повел мсье Фостера к Ворону.
Дверь капитанской каюты распахнулись, сперва вошёл Луи, затем врач, которому голландец наконец вручил его рундук все это время находившийся в его левой руке.
- Мне нужно тебе объяснять, чем заниматься, или ты из понятливых? - спросил Луи Сашу с озлобленной улыбкой. И ещё раз толкнул вперёд. На этот раз рукой в плечо. - Пошевеливайся, ему ещё девок смотреть.

[nick]Луи Бальфур[/nick][status]канонир [/status][icon]https://i.imgur.com/CBfTJ1c.jpg[/icon][sign] [/sign]

Пока их брали в плен, заталкивали в трюм; пока он, спрятав в дальний угол сознания опасения за собственную жизнь, приказал себе заниматься ранеными, Фостер на время упустил из вида судьбу Эмилии Уоррингтон и ее служанки, тоже захваченных во время абордажа. В темном, словно вонючее чрево кита, брюхе судна, на крюке болталась только одна тусклая лампа со свечкой внутри, почти ничего не освещая - и разглядеть соседей по плену было сложно. А теперь, когда мисс Уоррингтон отчаянно рванулась к проему люка из темного закута их тюрьмы, Саша вздрогнул, невольно подаваясь назад, чтобы увидеть пленницу. Когда худшее уже случилось, возможно, объявить свой статус и цену было правильным решением – по крайней мере, жадность – это тот рычаг, который может остановить пиратов от убийства. Но остановит ли это от насилия – не факт. Ведь губернатор будет согласен выкупить дочь, какой бы ее ему ни отдали. Даже если она будет опозорена, отцовский долг он исполнит. Но, может быть, отважной мисс удастся избежать и этого – никакому пирату не захочется получить вместе с выкупом  смертельного врага, под командованием которого несколько линкоров, могущих устроить охоту на пиратский корабль.

Фостер на миг помедлил, но тут же клинок пиратской шпаги плашмя ударил его по торсу, напоминая, что доктора вытащили наружу для вполне определенной цели. Молодой лекарь вздрогнул, отводя взгляд от искаженного гримасой отчаяния лица юной леди – собственная беспомощность была унизительна. Он шагнул прочь от люка, запнулся, но тут же выправился и  пошел туда, куда пират направлял его небрежными тычками. Единственное, чем он сейчас мог помочь пленникам – оказать услугу капитану пиратов и попробовать исподволь вступить в переговоры о судьбе пленных или хотя бы услышать что-то о планах на обмен.

Каюта капитана оказалось не слишком большой, но все же явно превосходила по размерам обычные узкие, как монашеские кельи, каюты рядовых бандитов. Видимо корабль был одним из тех, которые захватывались и переоборудовались под пиратские нужды – на юркие торговые бриги устанавливались военные пушки, дополнительные паруса – для увеличения быстроходности.

Его краткий обзор каюты был прерван очередным тычком бородатого конвоира, и все внимание Фостера тут обратилось на сидевшего перед ним мужчину. После бодрого утра на палубе захваченного корабля, когда этот загорелый парень проявлял чудеса прыти, тот выглядел слишком  бледным, если не сказать, что вообще пребывал на грани потери сознания. Конвоир, болезненно задев Сашу по локтю, сунул ему что-то тяжелое под руку – Фостер, машинально ухватив вещь, скосил на нее глаза, с радостью в сердце опознав в этом нежданном даре свой рундук с лекарствами. Видимо, мельком глянув на содержимой неприглядного ларца, разочарованные пираты отдали его старшему, чтобы сам распорядился неведомым содержимым.

Ладони Фостера любовно сжали бесценное сокровище – теперь он ощущал себя почти всемогущим и даже позволил себе огрызнуться на бородатого:
- Не стойте так близко, а то у вас несносная привычка толкать под руку, а при лечении рука доктора должна быть верной.

Как король, которого только что возвели на трон, он взял власть в свои руки:
- Прошу вас с ромом подождать до конца осмотра и моего вердикта!

Не давая никому опомниться и вступить в пререкания, он шагнул к одноглазому, чувствуя себя в своей среде – на крепком запястье пациента его пальцы ловко нащупали пульс, который бешено частил. Аккуратно взяв пирата за подбородок, Саша повернул его лицо к свету, падавшему через иллюминатор внутрь помещения, осмотрел глаза, и приказал лечь. Изучение ситуации заняло у него несколько минут – рубаха одноглазого молодца была распорота и откинута с торса, на котором проступали вздымавшиеся сейчас от прерывистого дыхания ребра. Кожа живота была бледна - не только потому, что кровотечение придало ей болезненности, но и оттого, что в отличие от загорелого на открытом воздухе лица, зачастую была скрыта под одеждой.
- Мне нужна теплая вода – таз и кувшин. – Фостер не обернулся к тому, кто привел его сюда, надеясь, что тот не станет перечить. – Надо смыть лишнюю кровь, чтобы увидеть глубину раны и зашить. Хотя не думаю, что рана опасна – кажется, рассечены только кожа и мышцы. Это очень болезненно, но не смертельно, если предпринять нужные действия.

Его бесценный рундчок хранил в себе корпию и настойки, которые помогут больному. Только что будет дальше? Этот пират, вылечившись, снова примется за свое? Фостер плотно сжал губы, стараясь, чтобы на его лице не проступила гримаса, могущая выдать его мысли.
[nick]Саша Фостер[/nick][icon]http://images.vfl.ru/ii/1585908810/68acd7c0/30089003.jpg[/icon][status]док[/status]